С Алексеем Смирновым я познакомилось почти десять лет назад на одном из вечеров, популярного тогда, «новорожденного» клуба «Полуночников», хозяйкой которого была Светлана Федоровна Гудовская. Актеры и…С Алексеем Смирновым я познакомилось почти десять лет назад на одном из вечеров, популярного тогда, «новорожденного» клуба «Полуночников», хозяйкой которого была Светлана Федоровна Гудовская. Актеры и педагоги, выступающие с музыкальными сценками, пародиями, все то, что рассчитано для увеселения гостей. Я не расслышала кого объявили. На середину вышел невысокий молодой парень со светлыми русыми волосами, забранными в хвостик. И начал почти шепотом:
Засучи мне, Господи, рукава!
Подари мне посох на верный путь!
Я пойду смотреть, как твоя вдова
В кулаке скрутила сухую грудь…»
Так я впервые услышала и увидела Алексея Смирнова, не подозревая, что судьбе угодно будет сдружить нас надолго. В перерыве я подошла к нему и мы познакомились. Стихи и песни Башлачева (именно он является автором упомянутой мной песни) стали тем ключиком в общении, который открывает все двери. Сначала я и моя семья познакомились с песнями Алексея. И намного позднее, случайно, нам стало известно, что он пишет музыку и стихи. Вообще этот человек не перестает удивлять своими привязанностями и способностями.
Он неплохо рисует. Замечательно играет на гитаре. Потрясающе поет. Отлично шьет. Читает много книг среди которых и философия, Дао, и мистика и современные авторы. Любимый поэт – Бродский. Вернее один из любимых.
Алексей родился в Норильске в 1963 году. Закончил среднюю школу. Служил в Афганистане. Работал художником оформителем, помощником режиссера, сейчас – свободный художник. Жизнь не баловала но, наверное, в этом и есть самое главное в жизни. Выстоять.
Стихи начал писать с седьмого класса. Нигде никогда не публиковался.
И на мою просьбу показать что-нибудь свое долго отнекивался. И вот, наконец, у меня есть возможность представить его тем, кто его еще не знает: Знакомьтесь, Алексей Смирнов.
Стихи, предлагаемые мною сегодня нашим читателям, не датированы, но в них заметна тщательная работа автора. Совершенствуясь от стихотворения к стихотворению, он пробует и звукопись, применяя законы аллитерации и ассимиляции:
«Снова и снова, как женщину слово ласкаю…»
«…Вдалеке по молочной реке проплывает луна…»
Строго говоря, если судить по законом поэтики, стихи его выдержаны ритмично, и наполнены содержанием настолько, что скрашиваются немногочисленные рифмоиды и неточности. Он не боится экспериментировать и поэтому пробует в одном стихотворении и элементы верлибра и классического стихосложения. Впрочем, наверное не пробует, наверное просто пишет, так как дышит, как живет. Светло и очень искренне.
В любом случае, мне кажется, что автора предлагаемых стихов можно назвать поэтом.
Татьяна Шайбулатова
АЛЕКСЕЙ СМИРНОВ — коренной норильчанин. Родился в 1963 году. Образование среднее. Служил в Афганистане. Работал художником оформителем, помощником режиссера в Норильском театре драмы.
Публиковался в альманахе «Полярное сияние»(Дудинка), альманах «Аквариум»(Норильск).
* * *
В долгую ночь, после белого дня
Что то не спится.
Под монотонную песню дождя
Лень шевелиться.
И вроде, в природе
За днем идет ночь,
Но не в Норильске.
Лишь вдалеке, по молочной реке
Проплывает луна.
А время не ветер, развеет песок –
Не остановишь.
Все в этой жизни имеет свой срок,
Как не построишь.
Но чуткие струны
Уловят мой пульс
В хаосе звука.
И только свеча мне отвечает
Мелодии в такт.
А если ты веришь, что слово как камень,
То маленький храм своими руками
Неспешно построить
И на аналое
Свет пламя благое
По праву устроить.
Сольются в соитии слово и дело,
Да, брошу в огонь свое бренное тело,
Душа моя с пламенем
Искоркой в небо влети
И получит приют,
А что мне еще…
Все, иссякает белая ночь,
Время проститься.
Кончился дождь, догорает свеча
И мысли, как птицы.
И будто в награду
Солнечный луч
Мне доверяет,
Что я был повитухой
В рождении нового
Белого дня.
* * *
Снова и снова,
Как женщину, слово
Ласкаю своим языком.
И слово мне словно
Отдаться готово,
Представ предо мной нагишом.
И губы до боли впиваются в плоть,
Пьянящую пуще вина.
Но вместо похмелья приходит любовь,
Меня выпивая до дна.
* * *
Осенним вечером так дышится легко
И летних дней, ушедших, мне не жаль.
И с томиком любимого Ли Бо,
Бреду по улице, забыв свою печаль.
* * *
Неистовый ветер лупцует меня ледяною ладонью
И воет, довольный, что сторицей не отплатить.
И лезет, без спросу, за пазуху, через болонью,
И мне как то нечем на это ему возразить.
А что ему скажешь? Ему хоть бы хны, он, летая,
Качает столбы фонарей над моей головой.
А я все бреду, о стаканчике чая мечтая,
И он ничего не может поделать со мной.
* * *
Скоро утро, а мне до сих пор все не спится.
Ручкой водит рука, что-то водит послушной рукой,
И бескрайним простором, разлетятся на простынь страницы,
И бреду наугад белоснежной пустой целиной.
Нет ни цели, ни срока, и ни направленья,
Указующий перст не найти днем с огнем.
Ослепительный свет – это будто прозренье,
То – что может быть мы не напрасно живем.
След словесный, что цепкой плетется за мною,
Слижет время, наверное, и безвозвратно,
В этой жизни не вечно ничто под луною,
Даже время, но я не расстроен. И ладно.
* * *
Одиночество мое мне покоя не дает,
Никуда мне от него, увы, не деться.
Дни и ночи напролет, не желанное живет,
Гонит прочь и не дает найти мне места.
Если кто и виноват, только я, и в этом факт,
То, что руки опустил и все отринул.
Слишком поздно понял я
В чем была вина моя,
Не заметил в суете тому причину.
Мне б товарища плечо
Опереться б, и еще
Мне б жену, и чтоб до самой до кончины.
Вышло все наоборот:
Друг с женой моей живет.
Видно есть у них свои на то причины.
Ой, вы, думушки мои,
Враз ни друга ни семьи,
Потерял я все, знать так судьба решила.
И в отчаянии ночь,
Что не может мне помочь,
С одиночеством бороться я не в силах.
Одиночество мое
Мне покоя не дает…
* * *
Я помню все до последнего дня,
Память мне редко дает передышку,
Часто с тоской вспоминаю тебя,
Где ты теперь, мой далекий братишка?
Помнишь, Серега, наш маленький пост –
Прошлого века английская вышка,
Синее небо и солнце до слез.
И на посту с автоматом мальчишка.
Где-то вдали перестрелка слышна,
Снова костлявая жизнь чью-то косит.
В Джелалабадской долине весна,
А мне так всегда больше нравилась осень.
— Юрка, а помнишь, как встретились мы:
я вышел колонну встречать у дороги,
Вдруг профиль знакомый мелькнул за стеклом
И твой наливник тормознул…
— Юрка, ты где?
— Да, баранку кручу
В Джалалабаде, опять мы соседи.
Ты то здесь как?
— Ничего, не грущу.
Нам здесь скучать
Не дают маджахеды.
Вот и колонна уже не видна
Снова судьба нас с тобою разносит.
В Джалалабадской долине весна
А мне так всегда больше нравилась осень.
Дома нас встретит домашний уют.
Над головой пули здесь не летают,
И ДШК с ближней вышки не бьют,
Только чего то мне так не хватает.
А может быть там моя помощь нужна,
Где из под огня кто-то друга выносит…
В Джалалабадской долине весна,
А мне остается норильская осень…
