Боялся Тим всего на свете
И на ботинки лишь свои глядел,
Тогда как окружающие плечи
Толкали Тима, ну а он терпел.
Однажды Тим бегом в метро спустился,
И на ботинки лишь свои глядел,
Тогда как окружающие плечи
Толкали Тима, ну а он терпел.
Однажды Тим бегом в метро спустился,
По-прежнему смотря лишь только вниз.
Он выглядел так глупо, неказисто —
В пальто одетый летом серый глист.
Опаздывая снова на работу, страшно
На стрелку часовую глянуть было,
Ведь стрелка не часов, что важно,
А всей судьбы поёт погибель.
Он долго разглядеть цифирь не мог,
Но ведь не это пыл весь погубило:
Его прижал стофунтовый сапог
И эта ноша ногу враз пленила.
Боялся он, узрев потом сапог,
Приблизиться к словесному сраженью:
Глядел в глаза — подальше б лишь от ног! —
И весь вспотел от глупого плененья.
Узнал вокруг себя он не господ —
Кругом, как оказалось, те же блохи.
Бывает так порой, что горд-не горд,
Но всё ж дела твои не очень плохи.
И Тим уже наш смел и правит взор —
Он сам себе случайно зажал ногу.
Минутный он вагончика король,
Но всё забудет (есть урок-нет проку).
