Измождён, в страдальческих морщинах,
Постучался путник в дверь мою.
И, впустив его, не узнаю.
Вроде незнакомый мне мужчина.
— Вы на лодке? –
Я спросил его.
— Нет! –
Вздохнул он, плащ передавая.
— Стало быть, живёте далеко?
Стало быть, не нашенского края? —
Усадив на лавку в уголке,
Гостю подал чугунок ушицы.
Плащ повесил на печи сушиться,
Сеть латаю с челноком в руке.
И стояла полная луна,
Как вода стоит в стакане полном.
И плескалась волглая волна
Под приподнятым на сваях полом.
Вскрикивали цапли кое-где.
И, когда я посмотрел в окошко,
К дому по змеящейся воде
Пролегала лунная дорожка.
