И снова про шрамы — их чертит на теле —
Ей кажется, это способно отвлечь
от дум Ее долгих, так много недель ведь
уже отмотало свой срок, и прилечь
уж хочется…И снова про шрамы — их чертит на теле —
Ей кажется, это способно отвлечь
от дум Ее долгих, так много недель ведь
уже отмотало свой срок, и прилечь
уж хочется рядом хотя б на скамейке
под меченым небом, весною гонимым.
Пришел Он Любимым,
Уйдет Он Любимым,
Так было.
Так будет.
Всегда.
И снова, как тени,
Они — на простреле
Они — на пределе
Они — в тишине
\»И надо обняться,
Чтоб вниз не сорваться,
а если сорваться,
То только вдвоем…\» (с)
Глаза утомились, немного прикрылись,
и тотчас открылись — но все наяву,
коснуться бы взглядом, понять, что так надо,
прилечь бы на время плечом на плечо.
На сплетни — плевать им, на слухи — плевать.
Вот скоро весна — и пойдут загорать
на пляж или крышу, по пение ласточек,
бросая им крошки несбывшихся грез своих.
И гонкой по кругу рассвет обесточен,
И снова искать многосмыслие точек,
и снова читать и читать между строчек,
И вновь — находить — находить и беречь.
Да, нет утверждений, вдвойне отрицания,
Ведь Он же не будет, она не посмеет.
Тогда почему знает Он, что успеет?
Тогда почему Она верит в желания?
До жжения им прижиматься не нужно,
А то ведь погаснут, успев разгореться.
И травмами боли колышится сердце
Под утро обычно, и дальше — все дружно.
Рука ждет подпитки, и шепчутся пальцы,
Им дозой возьми да подай прикасания.
Пускай и не сбудется жизни желание,
Но как хорошо им сейчас…
