Место мне симпатичная девушка
уступила в метро: «Сядьте, дедушка!»
Что ж не сесть, если старым стал рожей я?
Но уж больно ты, «внучка», хорошая!
Лучше я постою…Место мне симпатичная девушка
уступила в метро: «Сядьте, дедушка!»
Что ж не сесть, если старым стал рожей я?
Но уж больно ты, «внучка», хорошая!
Лучше я постою в давке-грохоте
ради чувства проснувшейся похоти.
Постою над тобой, севшей заново,
полюбуюсь в пути до Чертаново…
Пусть я стар, и на темени лысина,
но раздеть тебя хочется мысленно,
что не сложно: ведь солнца сияние
всё, что можно, сняло с тебя ранее.
Остальное — искусство фантазии
(с чем у нас послабее, чем в Азии).
Да и что тут снимать — юбку с блузкою?
Я и так вижу талию узкую.
Вижу грудь: ещё скромная, девичья.
Бёдер выпуклость тоже замечу я.
И представлю места, где ты полая…
Как прекрасно ты выглядишь голая!
Жаль, что только в метро ты уступчива:
я бы мог почитать тебе Тютчева,
и под ласки слов, сказанных шёпотом,
я с тобой поделился бы опытом…
Как приятны мечты эти в старости —
даже сердце кольнуло от радости…
защемило… в глазах — вспышкой молния…
Неужели конец?!! Как не вовремя!..
Я очнулся спиной на сидении.
Надо мной рядом, словно видение,
губы девушки той, чуть опухшие:
«Мы уж думали самое худшее».
И такое счастливое личико…
А я глаз не свожу с её лифчика!
03.05.14.
