Душа — как тюбик с краской пересохшей.
Во мне, как в тюбике, потерян колорит.
Лист горечью передо мной промокший,
Который на стене сырой висит.
Плоть-полотно…Душа — как тюбик с краской пересохшей.
Во мне, как в тюбике, потерян колорит.
Лист горечью передо мной промокший,
Который на стене сырой висит.
Плоть-полотно скользит в эфире ночи,
Собака воет, божий храм открыт.
Свет от свечи, как истеннейший зодчий,
В борьбе с распадом высший мир творит.
О боже! Упиваясь высшей скорбью,
Как много игл вонзилось в твоё тело!
Смешав стыдливость с жалостью и болью,
Не оскверню твоё святое дело.
Пусть, растворившись в низших сферах ада,
Я распадусь на множество причин.
Но возрождение найду в растеньях сада,
В простейших формах мошек и личин.
Как пауки ткут смерти гобелены,
Я ткать доверил мысли миражу.
И в результате — тут же вздулись вены.
Мир одряхлел и клонится ко сну.
