Я маленький, ничтожный клопик,
Сижу и зачем-то думаю,
О большом человеке с кнопкой,
Думающем обо мне, но как о сумме.
Сумма думает одинаково.
Сижу и зачем-то думаю,
О большом человеке с кнопкой,
Думающем обо мне, но как о сумме.
Сумма думает одинаково.
Не так как он. Не так глобально.
Сумма изъясняется знаками
И понимает все буквально.
Я думаю, а что если он,
Будет один с плохим настроеньем.
От того, что проиграл в бадминтон,
С любовницей испортил отношенья,
Сидеть и смотреть в окно,
А за окном всё та же сумма,
Которой нужно лишь одно, —
Превратить все храмы в ЦУМы.
А что если вдруг его призренье,
К массе, частично оправданное,
Вкупе с плохим настроеньем,
Подвигнет к всеобщему воздаянью,
И одним нажатьем клоповник
Взлетит легко, как воланчик,
Кончит, как плохой любовник,
Не успев толком начать.
Я сижу и молюсь про себя.
В слух становиться страшно,
Как трясти кошельком средь ворья,
Как строить в конюшни песочные башни.
Господи во истину неисповедимы,
То топишь этот мир до основанья,
То Сам идёшь сюда Подсудимым
Ради повторного воссозданья,
То вверяешь этот мир одному,
У которого чёрт знает, что на уме,
И возможно завидно ему,
Что воздавать дозволенно только Тебе.
