Жизнь была — лубянка расписная,
Пахла дымом, квасом и зерном…
И порой под брагу раскисала,
Чаще же — пегасом под седлом.
Забирало в страстные объятья
Пахла дымом, квасом и зерном…
И порой под брагу раскисала,
Чаще же — пегасом под седлом.
Забирало в страстные объятья
И косилось хитрою вдовой,
Бытие, что счастье иль проклятье,
Чистой упивало, пьяною водой.
Небеса бездонностью проникли
Во все уровни вполне земной души.
Былью и исконностью дышали
Уголочки сказочной глуши.
Распевала песни удалые…
Совместила Запад и Восток,
Та, чьи скромные черты хранили
Твой заветный и космический исток.
Разгулялось, от тоски извылось,
Зову смерти непокорное дитя.
Самое святое пламя защитило,
Разудало, смирно, чуть шутя.
То, что вечно, не утратить разом.
И идиллия давно забытых лет,
Сохранилась в нас всезорким глазом —
В быте и устоях след иных планет.
